Дорогой господин Томас Манн,
       Ваш сын Михаэль написал мне милое письмо, свой ответ я прилагаю. Наши жены тоже обменялись письмами, теперь очередь за мной, хотя в последнее время дел очень много; но я часто думаю о Вас, и в последнее время мне постоянно о Вас напоминают. Это в связи с историей Фидлера в Альтенбурге *, о процессе которого Вы, верно, знаете. Затем у нас был Бруно Франк *, который говорил о Вас так прекрасно, почтительно и с таким знанием дела, что радостно было слушать; я живо вспоминал мою первую встречу с Франком, где-то в 1908-м, уже тогда Вы были для него путеводной звездой и примером. Итак, то одно, то другое возвращает меня к Вам, и многие наши разговоры звучат во мне и поныне.
       Мне немного жаль, что во время Вашего пребывания у нас я не преодолел своей робости и не ознакомил Вас с предисловием к своей книге *, над которой я начал работу два года назад. Уже год, как оно написано, и так точно предугадывает сегодняшнее состояние немецкого духа, что, перечитывая его на днях, я был почти испуган.
       Сразу же после Вашего отъезда я решил обратиться на некоторое время к Вашим книгам, из которых "Будденброков" и "Королевскую свадьбу" не перечитывал уже много лет. При состоянии моих глаз это, конечно, дело непростое, но вот мы приступили, и уже несколько дней "Будденброки" - наше ежевечернее чтение, моя жена читает с увлечением, и часто Вы весь вечер проводите с нами.
       Моя роль в Германии и в тамошней литературе на сей раз, по крайней мере пока, более приятна, чем Ваша. Официально я остался незапятнанным. В обращениях к гитлеровской молодежи, где ее призывают читать своих немецких писателей, я не нахожу своего имени ни среди рекомендованных Кольбенхайеров *, ни среди "бульварных писателей", от которых предостерегают. На сей раз меня забыли, и я это очень ценю, понимая, однако, что все это лишь по недосмотру и со дня на день положение может измениться.
       Удивительны для меня письма из рейха, которые я получаю от сторонников режима, все они явно написаны людьми, у которых жар, температура не ниже 42 градусов, все они в громких выражениях восхваляют единство, даже "свободу", которая царит ныне в рейхе, и в следующих же строках с яростью пишут о жалкой кучке подонков, католиков или социалистов, которым-де теперь "покажут". Это военная и погромная истерия, состояние ликующего и тяжелого опьянения, это тона 1914 года, но без возможной тогда наивности. Все это будет стоить большой крови и многого другого и уже пахнет всяческой скверной. [...] Желаю Вам перенести все это, а нам желаю как можно скорее увидеться.
       Прошу Вас передать мой самый большой привет Вашей жене и Меди! Искренне Ваш...

...в связи с историей Фидлера в Альтенбурге... - Священник Куно Фидлер, общий знакомый Т. Манна и Г. Гессе, приговоренный в нацистской Германии за свои взгляды к тюремному заключению, спасся бегством в Швейцарию.

Франк Бруно (1887-1945) - немецкий писатель-антифашист, с 1933 г. в эмиграции, был в дружеских отношениях с Т. Манном.

...с предисловием к своей книге... - Имеется в виду "Игра в бисер. Опыт общедоступного введения в ее историю".

...ни среди рекомендованных Кольбенхайеров и т. д. - Речь идет о писателях, активно поддерживавших нацистский режим; Кольбенхайер Эдвин Гвидо (1878-1962) - австрийский писатель, сторонник нацизма.