первой мировой войны и использовал вырученные средства для ветеранов войны. Книжечки эти не отличались совершенством, иллюстрации тоже не имели никакой художественной ценности, но изготовление таких сборников и в дальнейшем позволяло Гессе оказывать материальную поддержку своим нуждающимся друзьям. Вот как описывал Гессе процесс изготовления этих книжечек: "Я вынимал листы, вырезал ножом нужный формат, подыскивая подходящий кусок картона для обложки и начинал свою работу. Сначала я всегда рисую титульный лист и картинки, не собразуясь с текстом, который выбираю позже. Первые пять-шесть картинок, небольшие пейзажи или венок из цветов, я рисую на память по знакомым мотивам, для qkeds~yhu подыскиваю подходящие образцы в своих папках. (...) Это милая игра, и мне не совестно, что эти маленькие картинки лишены художественной ценности" [4, с. 183].
      Гессе доставляла удовольствие эта игра, не только самим процессом, но и результатом. Ему радостно было сознавать, что благодаря этому "в дорогих людях зажжется луч надежды, утешения и новых сил, раздастся восторженный крик детей, появится улыбка у больных и стариков, и то тут, то там блеснет вера и доверчивость в усталых, потерявших мужество сердцах" [4, с.183]. Самодельные книжечки превращались в посылки с кофе, рисом, сахаром, маслом и шоколадом.
      Живопись была главным занятием для Гессе в летние месяцы, когда он "прилежно, насколько позволяли глаза, сидел под каштанами на (...) прекрасных опушках и писал акварельными красками веселые тессинские холмы и деревни..." [6. с.128]. Особенно очаровывала Гессе пора "бабьего лета" : "Ни в какое другое время не слышу я так, как в эти дни, зов бренности, ни в какое другое время года не впиваю в себя краски земли так жадно и вместе с тем бережно..." [6, с.128]. Радуют Гессе и маленькие удачи по части живописи, в которой он был "немного честолюбив".Он продал несколько листов, а один германский ежемесячник согласился, чтобы он иллюстрировал "статью одного писателя о тессинском ландшафте". Гессе впервые получил гонорар как художник и писал об этом: "....может быть мне все-таки еще удастся совсем уйти от литературы и кормиться более симпатичным мне ремеслом живописца" [6, с.128].
      Гессе-художник был чрезвычайно плодовит: только тессинских ландшафтов он написал около трех тысяч. Первая выставка его акварелей состоялась 1920 году в Базеле, одна из последних на родине писателя в г.Кальве, посвященная 125-летию Гессе. Неоднократно издавались отдельные альбомы с репродукциями, стихи и сказки поэта с его иллюстрациями.
      Живопись и литературное творчество преплетались в нем также органично, как и музыка. Творить было для него захватывающим занятием. Музыка помогала ему выбрать из трех слов одно- единственное, помогала слышать и чувствовать всю фразу, "каким-то таинственным путем всегда ощущать тон и пропорции всей главы, всей книги." Равное напряжение и концентрацию мысли, по словам Гессе, он испытывал только еще при занятии живописью: "Сходство тут полное. Тщательно и точно согласовывать каждый цвет с соседним легко и просто, этому можно научиться и затем сколько душе угодно практиковать. Но, помимо того, постоянно видеть перед собой и принимать в расчет все части картины, даже вовсе еще ненаписанные и невидимые, ощущать все хитросплетение перекрещивающихся тонов и полутонов - вот что невероятно трудно и редко удается" [8, с.136- 137].
      Но, как отмечал Лессинг, живопись в силах отобразить только одно мгновение, один момент, поэт же "берет, если хочет, каждое действие в самом его начале и доводит его, всячески видоизменяя, до конца. Каждое из таких видоизменений, которое от художника потребовало бы особого произведения, стоит поэту лишь одного штриха ..." [10, с.97]. По словам Лессинга, "Невозможно ни на каком другом языке передать музыку, которая слышится в словах поэта. Точно так же нельзя воссоздать ее и по картине, а между тем это лишь одно из самых незначительных преимуществ поэзии перед живописью. Главнейшее же ее преимущество состоит в том, что поэт при помощи целого ряда картин подводит нас к тому, что составляет сюжет одной определенной картины художника" [10, q.178].
      Наглядно это можно продемонстрировать, приведя одно из стихотворений Гессе - "Последний игрок в бисер":

      Игрушкой, бисером, рука его полна,
      Сидит согнувшись он, вокруг него страна
      Войною и чумой разорена, а на руинах
      В плюще зеленом вьется рой пчелиный,
      И приглушенной музыкой усталость
      Охватывает мир, седую старость.
      Старик сидит и бусины считает,
      То синюю, то белую возьмет,
      То по размеру бусы подберет,
      И для игры в кольце их сочетает.
      Когда-то был он мастером игры,
      Знал языки и многие искусства,
      Не полагаясь только лишь на чувства,
      Он знал весь мир и много повидал,
      И мир его, конечно, тоже знал -
      Учениками и друзьями он
      Со всех сторон был вечно окружен.
      Ну, а сейчас его никто не знает -
      Не нужен он, он стар и одинок,
      Никто к нему не ходит на урок,
      На диспуты никто не приглашает,
      Нет больше храмов, школ, библиотек,
      И отдыхает старый человек
      Среди руин и с бусами в руке.
      Они скользят, теряются в песке,
      Теперь уж не такие как вначале,
      Когда они так много означали (Пер.Е.Мюнстер).

     
      Можно проиллюстрировать это стихотворение, изобразить одухотворенного старца с белоснежной бородой и в ветхом хитоне. Изобразить его спящим на фоне заросших плющом руин, с бусинами, скользящими из ослабевших рук. Это будет только мгновение, нам будет понятен смысл изображенного на картине - упадок и умиротворение, но только в стихах мы можем проследить всю жизнь этого человека, только слова "Нет больше храмов, школ, библиотек" смогут глубоко затронуть нашу душу и сильнее подчеркнуть гибель всего духовного.Гессе не только дает ясные и отчетливые